Клуба в Катышке долго не было, и все приезжие артисты выступали в вокзале. И концерты там проводили, и праздники. А перед войной — в середине 30-х — построили клуб. Там показывали кино. Бабушка моя говорила: «Я один раз в кино сходила и больше не пойду. Я сижу, а на меня идет поезд. Я подхватилась — и бежать…». Кино воспринималось жителями поселка как некое чудо. И, хотя первые кинофильмы были немые, зрительный зал всегда был полон. Процесс демонстрации фильма был непростым: киномеханик набирал себе в помощники здоровых парней (по количеству частей в картине), они крутили аппарат для освещения каморки, а киномеханик Иосиф Самойлович показывал фильм. В 1937 году в Катышку пришло звуковое кино.

1939 г. В дни весеннего сева 2 звуковые и 3 немые кинопередвижки выедут в поле для обслуживания колхозников, занятых на полевых работах. Районный клубом организована культбригада, в которую входят: звуковая кинопередвижка, патефон, баян. На экране будет показана картина «Волочаевские дни», участники культбригады организуют с колхозниками изучение материалов XVIII партсъезда, читку газет и выпуск стенных газет. 1942 г. Концерт в Доме культуры. 24 июня драмколлективом районного Дома культуры был дан оборонный концерт. Хорошо выполнили свои роли в пьесе Суходольского «В дни войны» тт. Лагунов, Соловьева и Пономарев. Нина Александрова мастерски исполнила на пианино несколько оборонных песен. Режиссер клуба П.И. Плат с большим чувством и убедительностью прочитала отрывок из пьесы «Первая Конная» и басню «Шершень», которая предсказывает бесславный конец Гитлера. Песенка «Пойте, девушки» (исполнила Ира Енш) рассказывает девушкам, «как за счастье нужно воевать». Зрители желают, чтобы подобные концерты с более тщательно подготовленной программой практиковались в дальнейшем. Впрочем, говорить о том, что клуб работал идеально, наверное, было бы неправильно. Во всяком случае, летом 1940 года в газете «Колхозный призыв» появился критический материал под названием «Клуб должен работать образцово». 

«Работа клуба поставлена крайне плохо, — писал корреспондент газеты Г. Бетехтин. — Рабочая, колхозная молодежь, учащиеся средней школы, также и советская интеллигенция к работе клуба не привлечены. Кружки массовой самодеятельности не организованы. За время 5 месяцев 1940 года местными силами поставлен только один спектакль „Шестеро любимых“. Ценное клубное имущество расхищается, так например, похищен баян, несколько метров красного атласа, струйный инструмент валяется без аккордов и в беспорядке, половина комплекта духового оркестра приведена в негодность. Внутренний вид клуба очень неприглядный. Штукатурка со стен обваливается, грязно, неуютно. Мебели недостаточно, нет даже ламп и, когда погасает электричество, зрители вынуждены сидеть впотьмах или уходить домой. Единственным развлечением является кино, но и здесь наблюдаются большие беспорядки и бестолковая суетня, бывают случаи — по 2–3 билета продают на одно и то же место. Ясно, в результате такой путаницы и неразберихи много неприятностей переживает зритель. Далеко не удовлетворительно демонстрируются и кинокартины: очень часто прерываются, и множество других неполадок».