Подходя к келье о. Серафима, вдруг увидала я, что о. Серафим сидит на колоде, а подле него стоит ужасной величины медведь. Я так и обмерла от страха, закричав во весь голос: «Батюшка, смерть моя!» И упала. Отец Серафим, услышав мой голос, махнул на медведя рукой. Тогда медведь, точно разумный, тотчас пошел в ту сторону, куда ему указал старец, — в чащу леса. Только я немного успокоилась, как вдруг тот же самый медведь вышел из густоты леса и, подойдя к о. Серафиму, лег у ног его. Я же, находясь вблизи такого страшного зверя, сначала была в величайшем ужасе и трепете, но потом, видя, что о. Серафим обращается с ним без всякого страха, как с кроткою овечкой, и даже кормит его из своих рук хлебом, я перестала бояться. Лицо старца было радостно и светло, как у ангела. Отец Серафим сказал мне: «Помнишь ли, матушка, у преподобного Герасима на Иордане лев служил, а убогому Серафиму медведь служит. Вот и звери нас слушают, о чем же нам унывать?».

Когда же монахиня подумала о себе: «Вот как я буду рассказывать сестрам об этом дивном чуде», старец на мысль ее дал заповедь: «Нет, матушка, прежде одиннадцати лет после моей смерти никому не поведай этого. А тогда воля Божия откроет, кому сказать».

Вот бы хорошо изобразить старца Серафима с медведем.