Когда-то половина земли в Шерстине принадлежала помещику, который имел здесь дом и держал работников. Фамилии помещика старожилы не помнят, а звали его Борисом Михайловичем. Во время революции он был выселен из деревни, дальнейшая судьба его неизвестна. Сын этого помещика ушел в послушники.
В деревне было два кулака Григорий Пименов и Павел Николаев. Пименов имел свою колбасную, содержал скот на мясо, имел одного постоянного работника. Кроме того, по словам некоторых жителей, люди нанимались к нему на поденную работу и получали за это деньги и обрезки мяса. Наемным трудом оба кулака не пользовались. После революции Пименов и Николаев были раскулачены и высланы. Пименова выслали в Иванцево, потом он жил в Арзамасе, имел свой дом. В доме Пименова после его раскулачивания открыли клуб и избу-читальню.
Основная масса населения деревни — русские православные. Приход был в селе Кожино. После революции, когда крестьянам стало известно о возможности закрытия церкви, жители деревни пытались ее защитить и собирали подписи под письмом, в котором ходатайствовали о ее сохранении. Однако письмо не помогло, церковь закрыли, а через некоторое время в ней пункт по приему лука.
До революции деревня была небольшая, в ней стояло всего 30 дворов, однако имелась кузница и паровая мельница, принадлежавшая Сергею Захарову. Мельница просуществовала до 1960-х годов. После присоединения шерстинского колхоза к кожинскому мельницу перевезли в деревню Князевку, впоследствии ее разрушили.
Советская власть установилось в Шерстине мирным путем. «Ходили по деревне с песнями и флагами» — вспоминают старожилы. Процесс социализации начался с организации комбеда, который был «непоседлив к населению», по словам жителей.
В 1960–1965 годы начался массовый выезд из деревни молодежи. Основные причины этого, как считают жители, бездорожье, оторванность от города. Даже школы в деревне в те годы уже не было, дети ходили учиться в семилетнюю школу в село Кожино, а полное среднее образование получали в Арзамасе. В 1982 году Кожинскую школу закрыли и открыли среднюю школу в деревне Березовка. Добираться детям стало еще труднее. Правда, от села Кожино школьников возили на автобусах, но до Кожина надо было два километра идти пешком.
В деревне было два кулака Григорий Пименов и Павел Николаев. Пименов имел свою колбасную, содержал скот на мясо, имел одного постоянного работника. Кроме того, по словам некоторых жителей, люди нанимались к нему на поденную работу и получали за это деньги и обрезки мяса. Наемным трудом оба кулака не пользовались. После революции Пименов и Николаев были раскулачены и высланы. Пименова выслали в Иванцево, потом он жил в Арзамасе, имел свой дом. В доме Пименова после его раскулачивания открыли клуб и избу-читальню.
Основная масса населения деревни — русские православные. Приход был в селе Кожино. После революции, когда крестьянам стало известно о возможности закрытия церкви, жители деревни пытались ее защитить и собирали подписи под письмом, в котором ходатайствовали о ее сохранении. Однако письмо не помогло, церковь закрыли, а через некоторое время в ней пункт по приему лука.
До революции деревня была небольшая, в ней стояло всего 30 дворов, однако имелась кузница и паровая мельница, принадлежавшая Сергею Захарову. Мельница просуществовала до 1960-х годов. После присоединения шерстинского колхоза к кожинскому мельницу перевезли в деревню Князевку, впоследствии ее разрушили.
Советская власть установилось в Шерстине мирным путем. «Ходили по деревне с песнями и флагами» — вспоминают старожилы. Процесс социализации начался с организации комбеда, который был «непоседлив к населению», по словам жителей.
В 1960–1965 годы начался массовый выезд из деревни молодежи. Основные причины этого, как считают жители, бездорожье, оторванность от города. Даже школы в деревне в те годы уже не было, дети ходили учиться в семилетнюю школу в село Кожино, а полное среднее образование получали в Арзамасе. В 1982 году Кожинскую школу закрыли и открыли среднюю школу в деревне Березовка. Добираться детям стало еще труднее. Правда, от села Кожино школьников возили на автобусах, но до Кожина надо было два километра идти пешком.
Другая причина опустения деревни — тяжелый колхозный труд, от которого молодежь стремилась уехать в город, и развитие городской промышленности, требовавшей притока рабочих рук.
